Полёт души

Для кого как, а для меня музыканты, умеющие играть на любом инструменте, – словно люди с другой планеты. Их слух, обоняние, осязание воспринимают этот мир иначе. Шуршание, жужжание, стук, писк, вздох – это ноты, которые создает жизнь. И их способны воспроизводить в своих произведениях те, кто знает и любит музыку. Например, мелодию дождя, любви, расставания, радости, а еще – звуки лунной сонаты.
Когда мы шли в гору, преодолевая километр за километром, Оксана Колегова, кроме рюкзака за спиной, несла на плече скрипку. Проект, задуманный Ольгой Гущиной, пресс-секретарём Зейской ГЭС, и её коллегами, предполагал создание онлайн-экскурсии в заповедник. По задумке, кадры информационного ролика должна сопровождать живая музыка. Но как это организовать на высоте 1 200 метров над уровнем моря?
Оксана говорит, что когда Галина Дорощенко, директор Зейской школы искусств, рассказала о проекте, она, не задумываясь, согласилась. Но через некоторое время, горячность прошла, и перед часом "икс" она даже немного запаниковала и просила у природы плохой погоды, чтобы мероприятие не состоялось.
Но было суждено, чтобы на одной из высших точек хребта Тукурингры все-таки, подпевая ветру, зазвучала её скрипка.
– Ощущения на высоте – классные! – спустя немного времени описывала свои эмоции Оксана Колегова. – Простор, состояние свободы. Вот она жизнь! Был момент, когда порывы ветра отрывали смычок от струн, я его прижимала, и музыка уходила в бесконечность.
Когда маленькую Оксану привели в "музыкалку", она очень хотела играть на фортепиано. Но её почему-то записали в класс скрипки. До четвертого класса она так и не определилась: нравится ей это или нет, но когда девочку отправили на областной конкурс и она там заняла третье место, сомнения отпали.
Потом были музыкальное училище и институт искусств в Красноярске, а затем – во Владивостоке.
– Меня захватила классическая музыка, – говорит она, – захотелось играть в симфоническом оркестре. Преподаватели не приветствовали, но я совмещала учебу с работой в Красноярском театре оперы и балета.
Студенты днями занимались, оттачивая мастерство. Оксана, бывало, по восемь часов в день играла на скрипке. Скрипка – это не то, что пианино, её можно вытащить из футляра в любом месте, пристроиться в уголке и учить мелодию.
– Это захватывает, – с восторгом говорит скрипачка, – нет предела совершенству, хочется исполнять лучше и лучше.
Помогала работа в театре. Она говорит, что музыканты – это не сухари, жизнь которых связана только с их музыкальными инструментами.





– Наверное, во многих театрах есть свои фишки, приколы, – откликается Оксана на просьбу рассказать что-нибудь необычное о театре, – наша медная группа любила пошутить во время балета. В силу своей громкости медь в опере обычно приглушают, чтобы было слышно певца. А в балете медь отрывалась по полной программе, иногда устраивая "шуточки". Когда выходил один солист балета и накручивал па, они начинали загонять темп. Медная группа знает, что дирижер ничего не сможет сделать, и струнная группа всегда пойдет за ними. И вот они ускоряются, и мы тоже. В это время солистка балета, задыхаясь, наращивает скорость и с мольбой смотрит в оркестровую яму. Так, конечно, делать нельзя.


В 2016 году Оксана вернулась в Зею. Говорит: "Не думала, что стану преподавателем. Но вот уже четыре с половиной года работаю в музыкальной школе. Так что никогда не говори никогда. Причем начала работать без внутренних происшествий. Мне нравится. В этом году было 15 учеников, трое выпустились по общеразвивающей программе. А самый старший мой ученик пошел в пятый класс по предпрофессиональной подготовке. Считается, что у скрипачей слух лучший, самый тонкий. Мы играем ушами, сами настраиваем инструмент. У нас нет ладов – гриф пустой. Поэтому у скрипача слух развивается лучше, чем у других. При движении пальцев важен каждый миллиметр. К слуху подключаются зрение, мозг. И физиология у скрипача развивается по типу спортсменов. Пока не появится привычка, устают руки, плечи поднимаются, затекает шея. Но ребенок учится, и к нему приходят терпение, усидчивость, умение достигать цель".
– А, кроме музыки, тебя еще что-то увлекает? – спрашиваю Оксану.
Сначала она отрицательно машет головой. Потом спохватывается:
– Нет, я же занимаюсь алмазной мозаикой. Еще один год во Владивостоке отучилась в парикмахерском колледже. Это был поиск себя, тогда я еще не понимала, что музыка – это главное в моей жизни. Но навыки остались. И теперь своих домашних я сама могу покрасить, постричь.
И вдруг спрашивает:
– Знаешь, о чем жалею? – не успеваю ответить, а она продолжает: – Там, на высоте, когда сыграла "Музыку любви", не осталась на вершине, чтобы помедитировать, слиться с природой, очиститься.
Не значит ли, что это еще не конец истории зейской скрипачки, подхватившей однажды на куполе сопки мелодию ветра?
Марина Тишкова.
"Зейские Вести Сегодня" © Использование материалов сайта допустимо с указанием ссылки на источник


Подробнее...